© Андрей Парамонов (Харьков)

10 октября достаточно значимая дата для нашего музея, 7 лет назад в 2002 году он был зарегистрирован и с того времени мы ведем отсчет нашей деятельности. Если учесть, что в старину люди жили семилетними циклами, то это дата для нас, занимающихся историей Слободской Украйны, гораздо значительнее, чем кажется с первого взгляда.  И небеса нам помогают в том, что бы мы и дальше продолжали заниматься своим делом.

Мы привыкли отмечать наш день поездками по территории Слободской Украйны. В этот раз нам довелось быть недалеко от Харькова в с. Куряжанка Дергачевского района. Всего 10 км от Харькова и ничто не предвещало необычного. Но поначалу нас поразили дороги, общее состояние жилых зданий села, здесь вполне можно снимать фильм про войну, просто готовая съемочная площадка. Даже не верится, что это вотчина известного депутата, казалось, что он то здесь все привел в порядок.

 Обычно я стараюсь не брать местных жителей в проводники, не раз это было сопряжено с рядом нелицеприятных фактов, оборачивающихся проблемами. В этот раз, не знаю сам почему, я отступил от правил и на переднее сидение усадил жительницу села, куряжанку Анну Карповну Ситченко. Бабушка, которой в этом году исполнилось 83 года замешкалась и никак не могла залезть в машину, оказалось снимала обувь, чем не мало поразила нашего водителя. С трудом убедили Анну Карповну быть как дома. Вот и поехали. Куда? Искать могилу погибших летчиков.

В феврале 1942 года, когда Анне Карповне было 15 лет, она вместе с соседским мальчишкой увидела, как над селом пролетел объятый пламенем советский самолет, он рухнул в лесу в 1,5 км от села. Они побежали в лес, за ними выскочил из комендатуры грузный немецкий офицер. Они бежали в лес и кричали для русских летчиков, что бежит немец. Прибежав на место падения самолета, они увидели, что лес горит, вокруг обломки самолета, на деревьях и поляне висят парашюты, а под деревьями лежат части погибших летчиков. Очевидно, что высоты для раскрытия парашютов не хватило, и они разбились. С окрестных хуторов прибежали другие люди, но увидев немецкого офицера разошлись. Немец отдал честь погибшим, вытер слезы белым платком и не помешал Анне Карповне сходить в ближний хутор за лопатой, чтобы похоронить останки летчиков. Она помнит, что документы летчиков сгорели, на них осталась полуистлевшая одежда и металлические части обмундирования. Она собрала, что смогла и положила в могилу. Она посчитала, что летчиков было двое. Немецкий патруль видел, как девушка заканчивала оформлять могилу и пошел следом за ней в Куряжанку. 

В то время Анна Карповна жила у соседки, которой помогала ухаживать за многочисленными детьми. Немцы зашли в дом и стали избивать хозяйку… молотком, считая ее родительницей Анны. Чудом Анна выскочила на улицу и провела всю ночь в лесу. С того времени она часто ходит на могилу летчиков, считая связанной с ними одной судьбой. За могилой этой никто кроме нее не ухаживает, обращения к депутатам ни к чему не привели. Мы заехали в лес со стороны окружной дороги, грунтовка, по которой редко проезжают автомобили привела нас на поляну, где раньше был хутор. Дальше в глубь леса пешком. И хотя Анна Карповна не плохо разбирается в лесных дорогах, известных ей с детства, все же мы блукали в поисках могилы, пока не вернулись вновь на поляну и со второй попытки все же нашли могилу летчиков. В подтверждение своих слов она начала доставать из-под слоя листьев мелкие обломки от самолета: дюраль, патрубки, разную мелочевку.

Потом она заплакала, вспоминая о своих обращениях в инстанции. А еще она переживает, что у летчиков были родные, которые так и не знают, о месте их гибели.

Могила летчиков в списке братских могил, расположенных на территории Дергачевского района, не значится. Впрочем, как и одинокая могила воина Красной армии, которая расположена в Куряжанке на местном кладбище. Он зашел раненный в одну из хат, попросил помощи. Пока ему делали перевязку в селе застряла немецкая машина, немцы зашли в этот дом, очевидно затем, чтобы выгнать людей вытаскивать их грузовик. Увидев красноармейца, они взяли топоры и стали добивать его. Он умирал еще сутки. Страшно…

Но еще страшнее от того, что зарегистрированная могила погибших воинов в той же Куряжанке, на месте бывшего совхоза им. Щорса заросла кустарником и травой и вообще не видна с «дороги». И если бы не Анна Карповна мы бы ее сами не нашли. Сегодня на территории бывшего совхоза дачи и проживает местный лесник. Получается так, что могила погибших воинов этим людям ни к чему.    

Все увиденное заставило по-новому взглянуть на проблему братских могил. Отсутствие поисковой работы совершенно непонятно. Ведь сегодня столько возможностей для поиска через интернет, архивы, через людей, составляющих книги и сборники о событиях, подразделениях Красной армии. Что толку в том, что рядом с Куряжанкой высота маршала Конева? Если в трех км от нее могила летчиков, о которой забыли все, кроме одинокой старушки.

День закончился воспоминаниями о своих отцах и дедах, за бутылкой. А как еще должен реагировать русский человек, увидев и услышав выше написанное. Единственное, что можем сегодня мы, это обновить памятник летчикам и начать поиск их имен через своих коллег. 

Опубликловано в газете "Пятница" от 15 октября 2009 года