Первым человеком, который с исторической точки зрения упомянул Орельские хутора, был Филарет в Историко-статистическом описании Харьковской Епархии». И хотя к тому времени Орельских хуторов не существовало, а вся территория называлась Преображенской волостью и входила в Змиевской уезд, именно Харьковская епархия приложила немало усилий к образованию достаточно хорошей административной единицы, опередив в этом отношении губернское начальство на целых пять лет. Но Филарет ошибается в дате закладки первого каменного храма в Преображенском, а также ошибочно причисляет к Орельским хуторам слободу Ефремовку, расположенную у истока

речки Орели (крепость Тройчатый буерак известна с 1730 года, а в 1731 году императрица Анна Иоанновна переименовала ее в крепость Ефремовскую). При этом о селе Закутневка ни слова, несмотря на то, что слобода Закутние хутора известна сегодня в первую очередь по документам епархиальным.

Чтобы подробно рассмотреть заселение Орельских хуторов, следует определить само понятие «Орельские хутора». Орельскими хуторами называлось междуречье речек Орель и Орелька (Сухая Орель). В давние времена эти земли использовали кочевники как пастбища для своих лошадей и древних поселений здесь не было. В вершине Орельки располагалось полукочевое племя татар. В 1673 году отсюда была совершена попытка разграбления поселений на р. Мерефа и  города Змиева. После разгрома этой «орды» о кочевье в вершине Орельки больше не упоминается. До 1775 года Орельское междуречье пустовало. Фактически оно принадлежало Орельской паланке Запорожской Сечи, (центр её располагался в нынешнем Краснограде), но земли эти казаками не использовались. Они пустовали до 1780 года, когда были подарены бывшим казакам Харьковского слободского казачьего полка – жителям слобод Караван и Новая Водолага. С тех пор Орельские хутора назывались и Водолажскими.

Водолажцы не торопились заселять эти земли, но использовали их для сенокошения, летних пастбищ, изредка занимались хлебопашеством. Жильём служили шалаши из тростника. Административного устройства не было, да и не могло быть. Жить было неудобно, урожай погибал от частого градобития и от повреждения различными грызунами, особенно сусликами. Пока на Орели и Орельке не устраивали плотины, они были полноводны и изобиловали рыбой. Озёра и плесы во время весеннего разлива рек также наполнялись рыбой. Через всю территорию хуторов проходила трактовая дорога Харьков – Павлоград. Жители старались не иметь рядом поселений, так как проходящие воинские команды, ремонтеры, обозы, а также почтовые курьеры могли потребовать лошадей, подводы, проводника или фураж. И хотя за все это они расплачивались, оплата либо не всегда соответствовала услугам, либо задерживалась.

В 1796 году, после ликвидации наместничеств, земли Орельских хуторов перешли в Павлоградский уезд Екатеринославской губернии. Екатеринославское губернское начальство интересовала лишь оплата податей, а живут на этой территории люди или просто используют землю для своих нужд, им было все равно. Правда, из Павлограда изредка приходили в Харьковское губернское правление тревожные сигналы: проживающие в Орельских хуторах жители занимаются передержательством беглых крестьян — всякого рода разбойников и грабителей. Дело в том, что отнесённые к Орельским хуторам хутора Рассыпные были заселены гораздо раньше всей остальной территории. Заселение происходило при поддержке коменданта г.Полтавы Чичерина еще в 1750–1760 годы. После перехода Орельских хуторов к казакам Харьковского полка из слобод Новая Водолага и Караван на противоположном берегу речки Орельки начали селиться отставные казаки, причисленные в разряд войсковых обывателей. Земли хватало на всех. Каждый старался жить особняком. Так и получилось: сколько фамилий – столько и хуторков; соответственно и название хуторов было – Рассыпные. В 1811 году, когда на остальной территории Орельских хуторов никто не жил, в Рассыпной числились семьи из Новой Водолаги: Стукаленко, Головченко, Синолиценко, Сергеенко, Гунченко, Семениченко, Кононенко, Демотченко, Косенко, Стракуленко, Набоченко, Буриченко, Панченко, Дудник, Хлыст, Кобзаренко, Хмелеченко, Андрущенко, Галущенко, Гарабцов, Рудиченко, Ткач, Усенко. Всего 91 мужская душа.

Другая часть населения Рассыпных хуторов состояла из подданных черкас коменданта Алексеевской крепости, сына бывшего коменданта Полтавы Николая Чичерина. Земли были обмежеваны еще в 1776 году. Организованные водолажцами Рассыпные хутора состояли в тесной связи с хутором Чичерина, деревня которого называлась Николаевка-Чичеровка[1]. Впоследствии все Рассыпные хутора стали одним большим селом – Ржавчик. Совместные проверки змиевским и валковским исправниками не выявляли никаких нарушений на территории заселенных Рассыпных хуторов. Правами на эти земли заинтересовался в 1810 г. Слободско-Украинский губернатор Иван Иванович Бахтин. К его удивлению, из Новой Водолаги прибыли с бумагами, подписанными Екатериной Великой, старожилы – Михаил Абдула и Прокофий Яковенко. Таким образом, земли остались за водолажцами. И хотя на них никто не жил, водолажцы платили двойные подати – в Екатеринослав (нынешний Днепропетровск) по территориальному признаку, и в Харьков – по месту постоянного жительства (Новая Водолага и Караван относились к Слободско-Украинской, впоследствии Харьковской губернии).

В 1819 г. жители Новой Водолаги подают прошение императору Александру I о возможности платить подать в одну Казенную палату – Слободско-Украинской губернии. Император милостиво издал Указ от 29 октября 1820 года о причислении Орельских-Водолажских хуторов к Слободско-Украинской губернии – с условием, чтобы водолажские и караванские жители переселились в хутора на постоянное место жительства. В этом указе впервые упоминается о жителях Орельских хуторов. Правда, в справке от 23 февраля 1823 г. говорится, что поселились люди в хуторах еще лет 40 назад. Но само это утверждение довольно спорно, если учитывать обзор валковского и змиевского уездных землемеров в 1821 году, которые называют эти хутора глухим местом, где отсутствуют постройки, дороги, сады и мало распаханных участков.

Прежде чем значительная часть людей решила переселиться в Орельские хутора, прошло полгода. 13 мая 1821 г. на этой территории значится 19 хуторов и 2881 мужского пола душа. Именно по мужским душам считали население. Именно на мужскую душу в Орельских хуторах полагалось по 5 десятин 185 квадратных сажень пашни и по 1 десятине 60,5 саженей леса. Указ от 13 мая 1821 г. причислял Орельские хутора к Валковскому уезду Слободско-Украинской губернии, так как все переселенцы были выходцами из сел Валковского уезда. Надо сказать, что Орельские хутора не граничили с Валковским уездом, и уже в 1822 г. решили причислить их к Змиевскому уензду. В этом же указе перечисляются все хутора и количество земли, закрепленное за хуторянами. Так, например, хутор Бакаев населяли 105 душ мужского пола, хутор Иващенков – 84 души, хутор Закутный – 119 душ, хутор Химичев – 51 душа. При этом отходило к ним менее чем по 2 десятины земли на душу.

Такая ситуация сложилась оттого, что власти практически не контролировали переселение, и большинство первых переселенцев захватили земли по 20–60 десятин. Дома строили на большом расстоянии друг от друга. Так, в Кабанячих хуторах (слобода Преображенская) на 300 семей приходилось более 60 хуторков. Из-за земли возникали споры и ссоры, переходившие в побоища между хуторами.

Названия хуторам давались, например, по фамилиям первопоселенцев. Хутор Николенков составили выходцы из села Новое (ныне в составе Новой Водолаги): Николаенко Данило Иванович, Иван Иванович и Василий Николаевич и другие (всего 16 человек мужчин). Из того же села переселились и другие фамилии: Набока, Помазан, Гарькавый, Сосонный, Петрухнов, Носачев, Зинченко, Бережной, Олейник. Хутор Лисовиновку заселили выходцы из того же Нового: Лисовины Семен Тимофеевич, Иван Тимофеевич, Григорий Савич и Ефим Савич, всего 34 мужчины. Хутор Середовку заселили (также из Нового): Середенко Семен Иванович и его семья (в которую входило 5 мужчин). Из слободы Новая Водолага переселились сыновья Григория Герасимовича Химченко и основали хутор Химичев. Дети Никифора Киптенко (22 человека) образовали Киптевку. Дети Сидора и Ефима Миайловичей Кашпуренко основали Кашпуровку. Хутор Иващенков основали сыновья Павла Степановича Иващенко – Василий и Алексей. Из Новой Водолаги переселились и другие фамилии: Лысокобылко, Кипоть, Гонтаренко, Кутя, Котенко, Цяцька, Чухлатенко, Мироненко, Кадацкий, Семихат, Довженко, Слюсарь, Коломиец. Из Новой Водолаги произошел и род Зозулей. У Корнея Герасимовича Зозули, 1727 года рождения, было 4 сына – Антон, Василий, Прокоп и Емельян, которые переселились в слободу Рассыпную (Ржавчик).

Другим принципом наименования сел был географический: хутор Кабанячий – от балки Кабаньей, хутор Плисов – от речки Плисовой (которая заключает в себе, как и речка Орелька, многочисленные глубокие плесы). Хутор Закутный расположился в углу (закутке) речек Орелька и Плисовой.

Организация нормальной жизни в хуторах задерживалась из-за окончательной передачи Орельских-Водолажских хуторов к Слободско-Украинской губернии. Чиновники из Екатеринославской губернии считали, что для соединения хуторов со Змиевским уездом достаточно лишь узкого перешейка в 2000 десятин, в то время как чиновники из Харькова справедливо говорили о невозможности такого узкого перешейка: тогда бы на карте губернии вырос «аппендикс». Харьковцы требовали передачи значительного участка земли из Павлоградского уезда – порядка 133,5 тысяч десятин, это позволило бы выровнять границы губернии. Окончательно вопрос был решен лишь 29 мая 1825 г. – после выхода указа Императора. Так в Змиевской уезд из Екатеринославской губернии перешли села Сиваш, Булацеловка, Грушино, Беляевка, Ракитное, Петровка и др.

Другим камнем преткновения для переселенцев стала продажа горячего вина (самогона). Водолажские жители имели права свободного винокурения; соответственно, переехав в Орельские хутора, они считали это право закрепленным за собой и на этой территории. Однако такого права в Орельских хуторах им не было дано, так как содержатель питейного откупа в Павлоградском уезде – Полтавский 1-й гильдии купец еврей Лораш Зеленский, платил в казну изрядную сумму денег за право торговли вином, и конкуренция ему была ни к чему. Контролировать же винокурение было трудно, так как волостное начальство поначалу находилось в Новой Водолаге, за 40–60 верст от различных хуторов. Пока суть да дело, павлоградский купец Федор Кожевников перекупил питейный откуп у Зеленского и с 1822 г. организовал в Орельских хуторах 13 чарочных питейных домов (шинков). Плата же акцизного сбора осуществлялась содержателю питейных сборов ротмистру Хрущеву, который платил подати в Екатеринославскую казенную палату. При передаче Орельских хуторов в Слободско-Украинскую губернию за уменьшение территории питейного откупа Кожевников потребовал возместить ему убытки. Выяснилось, однако, что торговлю он в своих шинках не ведет с 1824 года, так как жители Орельских хуторов и местные помещики, производящие горячее вино (водку), отказались от питейного откупа и решили платить поведерную плату с произведенного горячего вина. Это практически лишало смысла торговлю вином в шинках, что и послужило поводом к закрытию Кожевниковым всех шинков. Естественно, ни о каком возмещении убытков речь уже не шла.

Отсутствие волостного правления в Орельских хуторах накладывало и бесконечное число повинностей от проезжающих военных команд, которые требовали возчиков, лошадей, корма. Несколько крупных хуторских объединений боролись за право называться слободой и волостным центром.

В 1823 году поверенные от обывателей — Федор Винник, Василий Поляцкий и Петр Котляренко — указывали в прошении к губернатору об учреждении трех слобод: Верхней Орели в хуторах Ганебных, Средней Орели (Мотузовки) — в хуторах Косенковых, Нижней Орели (Лыговки) в хуторах Бутковских, а волостной центр предлагали учредить в Средней Орели. Предложение рассматривалось почти полтора года. За это время обыватели из хуторов просто «забросали» прошениями губернское правление. Каждый говорил о своих хуторах как о наиболее лучших и удобных для волостного центра.

Губернское правление обоснованно выбрало другое место для волостного правления – Кабанячьи хутора (Преображенское). Дело в том, что Харьковская Епархия после выхода указа от 2–9 октября 1820 года разрешила жителям иметь молельный дом и начать строительство каменной церкви Преображения Господня именно в Кабанячьих хуторах, через которые проходили трактовая дорога Харьков – Павлоград, а также пути в Донские станицы и Крым. В 1822 году было организовано волостное правление в Кабанячих хуторах, а в феврале 1823 года они переименованы в слободу Преображенскую, что связано с началом строительства церкви Преображения Господня. Здесь же уже стояло более 120 домов и жило 300 семей. В рапорте № 46 от 25 мая 1826 года Слободско-Украинского Губернского Казенных дел стряпчего имеются сведения об организации четырёх слобод: Преображенской, Нижней Орели из хуторов Косенковых и Бутковых (там же устроен молитвенный дом), Верхней Орели из хуторов Ганебных и слободы Разсыпной (хутора Ржавец, Кашпоров, Николаенков), и Закутней из хуторов по речке Орельке. 25 мая 1826 года последовало предложение губернатора об утверждении всех слобод и волостного центра в Преображенской слободе и объединении хуторов Бакаевых и Закутних. На каждую мужскую душу положили по 5,185 десятины земли и 1,0605 десятины леса. Таким образом, жителям Орельских хуторов были переданы 15972 десятины земли, а 24000 оставшихся возвратили помещикам, которые ранее передали свои земли под военные поселения. Так в Орельских хуторах (на юге) появились деревни Романовка, Казаковка, Левендаровка, Аполоновка, Григорьевка и другие.