Немецкие военнопленные в Харьковской области 

          Работая с документами о военнопленных японцах в Харьковской области, я не мог удержаться, чтобы не взглянуть на документы содержащие сведения о военнопленных западных армий. Лучше я бы этого не смотрел! Я человек эмоциональный и воспринимаю такого рода документы так, будто это происходит со мной лично. Борьба внутри меня происходила только первые несколько минут, ведь все-таки это немцы, напавшие на мою страну, убившие нескольких моих предков. С другой стороны, я не понимал, зачем их было оставлять на нашей территории, неужели своих людей в лагерях не хватало? Или нечем было занять политработников? Война закончилась, они были солдатами, выполняли приказ. Только идиот может представить себе, чтобы солдат принявший присягу, отказался выполнять приказы командиров. Конечно, отношения к военнопленным Красной армии со стороны немцев не было гуманным, в отличие от американских, английских, французских солдат, но на то были и свои причины. Тем не менее, это никак не оправдывает действия советского руководства по отношению к немецким военнопленным после капитуляции вермахта.

         Немецкие военнопленные на территории Харьковской области располагались в нескольких лагерях и рабочих батальонах. Размещенные в Харькове должны были восстанавливать объекты народного хозяйства. Находящиеся лагерные отделения за пределами города занимались строительством дорог, или на подсобных хозяйствах, где выращивали овощи, скот, заготавливали дрова на зимний период.

Особенно показателен для понимания жизни и быта немецких военнопленных лагерь № 417. Лагерь был создан для строительства дороги Харьков – Симферополь 27 июля 1945 г. с управлением в г. Днепропетровске, здесь же располагалось и оздоровительное отделение лагеря[1]. Все остальные лагерные отделения размещались на территории Харьковской области в пос. Покотиловка, пос. Мерефа, г. Краснограде и конечно Харькове. Личный состав управления лагеря, все имущество, включая и трофейную технику, было получено от прифронтового лагеря № 2 из Австрии. Большинство находившихся в лагере военнопленных, служили в СС, СД, жандармерии, НСДАП, Гитлерюгенд. В лагере находились также солдаты и офицеры, которые отбывали длительные сроки заключения за преступления, зверства и расстрелы мирных граждан, такие как Корф Зигфрид (шарфюрер СС дивизии Лебштандарт «Адольф Гитлер»), Келлер Вернер (унтер-офицер 256 пд), отбывающие сроки по 25 лет по приговору суда.

С чего начать, наверное, с главного, зачем этих людей привезли из Европы, т.е. с работы. А работой как раз они обеспечены были плохо. Наряды выписывались нерегулярно, часть работ не учитывалась вообще. Руководству лагеря главное было выполнить план, а каким числом пленных – было не важно. При этом военнопленные не могли выполнить ежедневные нормы, а значит получали меньшую зарплату. Средств механизации не было, не хватало инструментов, не соблюдалась техника безопасности, из-за чего было много производственных травм. Множество простоев в работе было от недостатка материалов, горючего, транспорта. В результате лагерь был на дотации, что отражалось на поставках продовольствия и предметов быта.

Военнопленные жили в сырых, тесных землянках без света и вентиляции, топлива не хватало, маленькое помещение для отделения дезинфекции не могло обеспечить равномерную обработку пленных. Срывались графики санитарной обработки помещений. Тюфяки были старые, представляющие собой груду тряпья, одеял, простыней, полотенец не было. Одежда и обувь не заменялась и долгое время не ремонтировалась. Продовольствие было скудным, не отвечающее нормам довольствия.

Офицеры из управления лагеря и лагерных отделений проводили регулярно обыски, изымая личные вещи заключенных: обручальные кольца, фотоаппараты, теплые вещи, особенно свитера. В 1945 г. офицеры управления оформили в свое пользование лагерные трофейные автомобили, другое ценное имущество – за что было осуждено троих офицеров сроком на 3 года (условно!). В 1947 г. офицерам уже нечего было присваивать и отбирать, поэтому они реализовывали через родственников картошку на рынке, продали лошадь, начальник лагеря присвоил 3000 руб.

Помимо работы, ежедневно устраивалось шоу по перевоспитанию нацистов – антифашистская агитация. Ей уделяли особое значение. Также ежедневно работали особые отделы, обрабатывая военнопленных, допрашивая их и пытаясь склонить к доносительству на своих товарищей. Высшее руководство МВД требовало еще и введения социалистического соревнования между отрядами!

Все это вместе привело к массовой гибели военнопленных от дифтерита, воспаления легких и др. заболеваний. Иногда в день умирали десятки немцев. Первые кладбища были стихийными и местные советы запрещали хоронить на них военнопленных, именно поэтому могилы сравнивались с землей. Опознавательных знаков на могилы не ставилось, поэтому первые захоронения 1945–1946 гг. даже не обозначены на схемах. Так неизвестно где имеются захоронения на ст. Сортировка, вблизи ст. Новая Бавария, на территории Тракторного завода. Сохранились только списки умерших. В 1947 г. ситуация с захоронениями несколько изменилась, стали отмечать захоронения, выделены были кварталы для военнопленных на официальных кладбищах г. Харькова, устанавливались металлические знаки. Но в 1950 г. по указанию областного управления МВД было срыто с землей более 10 официальных захоронений на территории области, а к началу 1970-х годов существовало только два официальных кладбища с могилами военнопленных. Но и они вскоре исчезли.

Заболевших военнопленных отправляли в спецгоспитали, один из них редкая форма цинизма, вызывающая у меня жгучую ненависть к совдепии. Ну умирали бы они уже среди своих товарищей, если так хотелось им отомстить за гибель советских солдат и мирного населения, зачем создавать иллюзию заботы? Спецгоспиталь № 5367 располагался в пос. Высокий Харьковского района. Он был открыт на базе эвакогоспиталя 1 января 1945 г. В этот же день в него поступило больных 518 военнопленных немцев, которых привезли из Сталинграда. Они все умерли! Госпиталь располагался в шести отдельно стоящих зданиях, рассчитанных на 400-450 человек. Белье старое, койки двухярусные! Освещение керосиновые лампы! Для отопления больным военнопленным самим приходилось корчевать пни на территории Бабаевского лесничества. Канализации не было, туалеты на улице. Водопровод только в части зданий.

За время существования госпиталя (закрыт 31 декабря 1949 г.) на кладбище в урочище Крутое было захоронено 1026 человек в 703 могилах военнопленных немцев, венгров, поляков, чехов, румын, японцев. В годы независимости немецкими общественными организациями это кладбище было перенесено на 17-е кладбище г. Харькова. В самом урочище Крутом Бабевского лесничества был установлен памятный знак, который был снесен в том же году неизвестными. Но это ещё ничего, а вот на кладбище спецгоспиталя № 5993 в пос. Барвенково местные жители вообще устроили огороды в 1949 г.

В самом крупном лагере г. Харькова № 149 смертность была тоже высокой, военнопленные были похоронены на Краснозаводском и Змиевском кладбищах Харькова, у ст. Лосево, на ст. Сортировка, в пос. Кегичевка. Количество умерших превышает 2000 человек. Отдельный рабочий батальон № 1556, строивший Харьковской аэродром в пос. Котляры похоронил до 1948 г. 284 человека, которые похоронены в 117 могилах.

Более-менее приличным с точки зрения содержания военнопленных был только ОРБ № 1551, который относился к Харьковскому тресту «Промшахтстрой»[2]. В нём работало 1500 военнопленных, по большей части немцев. Это были главным образом солдаты вермахта, к 1948 г. занятость каждого военнопленного составляла 93% рабочего времени. Они восстановили несколько жилых зданий и корпусов заводов в Харькове, получали ежемесячно в среднем 14 руб. 38 коп. Начальством были отмечены высокие показатели не только в работе, но и в перевоспитании военнопленных, большинство которых в ноябре 1949 г. отбыли на Родину. Шестеро командиров отрядов из числа немцев оставили альбом с фотографиями и благодарственными текстами в адрес руководства ОРБ. Захоронения этого рабочего батальона были на официальных кладбищах Харькова, с опознавательными знаками – были разрушены в 1970-е годы. А вот захоронения ОРБ №№ 1552, 1554, 1557, где также преимущественно работали военнопленные немцы – неизвестны. Эти ОРБ как плохо выполняющие рабочие нормы были расформированы, к тому же в них была высокая смертность. К 1949 г. не осталось тех людей, из числа управления, которые знали эти места захоронения, они были уволены из МВД за всевозможные нарушения.

В декабре 2013 г. я объехал несколько мест, где пребывали и были захоронены военнопленные немцы. Просто не удержался, чтобы не посетить. Легче не стало! Сегодня я планирую издать списки умерших военнопленных всех национальностей, захороненных в Харьковской области. Только менее половины из них будут иметь точное место захоронения. Но даже эти могилы сегодня срыты, или застроены. Мне искренне жаль, что потомкам уничтоженным советским режимом военным, уже после окончания Второй Мировой войны придется преклонить голову не на официальном захоронении, а на местах общественного пользования, могилах поверх захороненных жителей Харькова, Изюма, Чугуева, Купянска, заводских территориях, автотрассах, пустырях и свалках!