Приблизительно в тридцати километрах на запад от Харькова, в селе Старый Мерчик Валковского района едва сохраняется один из самых старых памятников усадебной архитектуры Слободской Украины. Несмотря на задекларированную законодательством заботу государства об этом и других объектах национального культурного достояния, дальнейшая судьба усадьбы вызывает всё больше беспокойства. Харьковское общество через средства массовой информации неоднократно выступало с призывами к властям обеспечить охрану и начать реставрационные работы[1], однако этот информационный набат рискует в самое ближайшее время перейти в похоронный звон.

Первое упоминание о семье Шидловских, касающееся Слободской Украины, относится к 1677 году и связано с именем будущего харьковского полковника Фёдора Владимировича Шидловского (Шилова, Шидловского)[2]. В 1691 году в руки Шидловского переходит среди прочих село Всесвятское (Мерчик)[3]. Через некоторое время Шидловский дарит его своему племяннику Лаврентию Ивановичу Шидловскому; в 1711 году поместье реквизирует прибывший на Слобожанщину князь-изгнанник, молдавский господарь Д. Кантемир, но вскоре Мерчик возвращается к законному владельцу[4]. После смерти Л. И. Шидловского усадьба переходит к его сыну Роману, а от того – к его четырём сыновьям. В результате раздела земель между сыновьями Старый Мерчик достался действительному статскому советнику Григорию Романовичу Шидловскому[5].  

Г. Р. Шидловский принадлежал к наиболее зажиточным слоям харьковского дворянства.  Он имел связи с московской знатью, был дружен с просветительскими кругами дворянской интеллигенции, в частности, с А. А. Палициным, писателем, поэтом и переводчиком, организатором и бессменным руководителем просветительского кружка на Сумщине.  В. Н. Каразин, также входивший в число членов «Поповской Академии», считал, что это А. А. Палицин «…заохотил тогдашних богатых помещиков строить новые дома в своих имениях, украшать их мебелью, заводить начала европейского быта на Украине»[6].  Харьковский архитектор В. И. Ярославский в своих воспоминаниях также пишет о том, что идея создания усадьбы Мерчик принадлежала А. А. Палицину. При его участии «… имение Григория Романовича было благоустроено…  В Старом Мерчике он (Шидловский) выстроил каменный огромный двухэтажный дом на высоком цоколе, внизу помещались печи и от них нагревались стены залы и гостиной в два света с хорами для музыкантов. Напротив стоял каменный двухэтажный флигель для помещения кухни и прислуги, еще два каменных флигеля, один для приезда гостей, другой для дворецкого. На заднем дворе каменные конюшни и сараи. В саду – каменный манеж, беседка, резервуар, ротонда в виде круглого храма в два этажа со сводами. Все эти здания были строены по проектам А. А. Палицина»[7]. «Одновременно со строительством усадебных зданий на месте старого деревянного храма, основанного в 1680 г., в 1778 г. построена новая каменная церковь»,[8] чертежи которой были выполнены В. И. Ярославским. А. А. Палицин часто бывал в Старом Мерчике, встречался с П. А. Ярославским, харьковским губернским архитектором. П. А. Ярославского   называют автором создателем дворца в имении Г. Р. Шидловского.  Описывая парк Мерчинской усадьбы, Г. К. Лукомский выделяет регулярный партер перед южным фасадом дворца, обилие парковых сооружений и всевозможный «затей» – каскадов, лестниц, искусственных видовых площадок. «Несколько беседок, мостов, построечек типа chale, наполняют зеленые рощи, разнообразят холмы, мелькают белыми колонками своими сквозь чащу дубов, кленов и ясеней, четко вырисовываясь на густой зелени еловых веток»[9].

Взамен старого дома, Г. Р. Шидловский начинает строительство нового дворца, служб, работы по устроению обширного ландшафтного парка. К 1777 – 1778 гг. большая часть этих работ была завершена,[10] при этом были потрачены грандиозные по тем временам средства – по займам под залог крестьян, в общей сложности 120 тыс. рублей[11].  Одно из первых сохранившихся описаний усадьбы (1804 г.) отмечает каменную церковь во имя Всех святых, «господский жилой дом каменный о двух этажах со всеми принадлежащими к нему служебными флигелями и конюшенными дворами», описывает «сад» в яру Журавлёвом, «в коем … находятся каменные садовые строения» – ротонда, «разные храмы», беседка, а также острова, насыпанные посреди созданного в названном яру озера[12].  В результате этих действий Г. Р. Шидловского в Старом Мерчике в основном сложился ансамбль усадьбы, позднее лишь в небольшой степени искажённый переделками. Последние связаны с именем нового хозяина усадьбы – Евгения Михайловича Духовского, который в 1881 году пристроил к церкви колокольню[13] и в лепном декоре аттика южного фасада дворца заменил герб Шидловского на собственный[14].

         Что же представляет собой усадьба? Все усадьбы строились по известной схеме: в единый ансамбль включались сооружения культового назначения, дворцовые постройки, служебный и хозяйственный дворы в окружении сельской природы и пейзажного парка. Главным ядром композиции являлся парадный двор, окруженный постройками в едином классицистическом стиле и расположенными на возвышенности; продольный фасад главного дома был ориентирован на юг. Усадебный парк служил естественным дополнением и обрамлением всего ансамбля, располагаясь ниже по склону холма. Композиция ансамбля строилась вдоль оси север-юг, формирующей восприятие главной перспективы, раскрывающейся от дворца. По направлению главной оси открывались виды   сельской природы. Организация подъезда к усадьбе также строилась на формировании определенной последовательности восприятия селитебного и природного ландшафта. По этой причине выбор места для усадьбы определялся близостью реки, пруда или проезжей дороги, дом желательно было ставить параллельно им, или несколько отступив от «полуденной линии», что не помешало бы «согласию дома с другими строениями усадьбы»[15]. По-разному решался подъезд к усадьбе. О Старом Мерчике Лукомский пишет: «Подъезжая к усадьбе по улице застроенной каменными, солидными сараями и амбарами, в одном, определенном стиле, догадываешься, что там, за купами зелени, будет что-то значительное. Предчуствия не обманывают. Действительно, свернув с большой, проходящей через село дороги в переулок и проехав мимо старинной церкви с куполом и портиками и гораздо менее интересных служб, и, миновав еще одни ворота, – сразу попадаешь в обширный курдонер, и забываешь о том, что находишься в селе, в глуши России…»[16].

        Водные пространства занимали в композиции ансамбля важное место, являясь одновременно его естественной границей и необходимой пространственной зоной. Гладь водного зеркала являлась условием формирования широких панорам, определяла многоплановость и глубинность пейзажей. Парк был естественным обрамлением и дополнением архитектурного пространства. Его значение в структуре ансамбля строилось на ассоциативности восприятия окружающей природы.  Средствами живой природы выражались те художественные идеи, которые своим языком проповедовала просветительская литература, и прежде всего – поэзия.  В просветительской философии человек мыслился как часть природы. Поэтому и мир, окружавший человека, должен был создаваться по его законам. Связь с природным окружением была центральным понятием теории классицизма. Искусственные парковые пейзажи выражали синтетический образ природы живой и разнообразной, меняющейся в течение дня, сезона, года. Как отмечал Д.С. Лихачев, «садово-парковое искусство в ХУП-ХУШ вв., создавалось по преимуществу поэтами, философами, знатоками искусства, критиками искусства и художниками. И многие из садов Украины играют важную роль как некое «продолжение», «дополнение» и «живой комментарий» к поэзии ХУШ - начала Х1Х веков»[17].

        К усадьбе со стороны подъезда вела дорога или аллея, служившая естественным продолжением композиции дворцово-паркового ансамбля.  Пространство усадьбы Старого Мерчика формируется на крутых склонах глубокой балки, впадающей в долину реки Мокрый Мерчик с большим прудом в ее основании.  Первоначально парадный подъезд к усадьбе размещался по направлению главной оси ансамбля. Дворец усадьбы, расположенный на возвышенности, ориентирован на юг, вдоль улицы, застроенной одноэтажными каменными службами в стиле парадных построек усадьбы. Основные виды на дворцовый ансамбль со стороны подъездов: от Харькова (с юго-востока), со стороны села Новый Мерчик (с запада), позднее – от железнодорожной станции (с севера). Ориентиром, определяющим расположение усадебных построек, служило здание церкви, территория которой разделяла парадный и хозяйственный въезд в усадьбу.   

         Парадный двор, организованный симметрично, был продолжен расположенными за ним хозяйственными строениями: двумя каменными амбарами, каретным сараем, постройками конного двора со службами. Со стороны улицы, застроенной с одной стороны одноэтажными каменными домами, композиция завершалась вертикалью Всехсвятской церкви – однокупольной ротонды с трех ярусной колокольней.  

Дворец всегда привлекал наибольшее внимание, его архитектурные достоинства всячески расхваливались, принуждая фантазию современников создавать легенды о том, что автором его проекта был Растрелли. Однако наиболее вероятным остаётся предположение Г. К. Лукомского о том, что автором проекта дворца был губернский архитектор П. А. Ярославский[18]. Как бы там ни было, несомненно одно – во всём чувствуется рука мастера. В пространстве парадного двора главенствовал огромный двухэтажный дом, продолговатый в плане, с легкой кривизной торцов, с вписанными в него овальными и полуовальными помещениями. В планировке помещений дворца использована традиционная для архитектуры барокко и классицизма анфиладность. Ось анфилады парадных помещений, расположенных по уровню парадного этажа дворца, проходит параллельно садовому фасаду. Полукруглая гостиная первого этажа имела выход на искусственную террасу южного фасада, широкой лестницей спускавшейся к основанию протяженного регулярного партера. Двухсветный овальный зал за счет размещения оконных проемов на торцевой восточной стене дворца давал широкий обзор всей прилегающей территории. Парадный вход в здание расположен по главной оси, обозначенной на фасаде «пятном» из четырех каннелированных столбов большого ионического ордера. Северный фасад решен более строго. Стилевое единство построек парадного двора обусловлено использованием   дощатого руста стен, пилястровых портиков, профилированных карнизов и разнообразных ниш.   Боковые ризалиты парадного северного и южного фасадов имеют полукруглые ниши, в которых помещены вазы с обрамлением в виде венков, гирлянд, лепных деталей. В композиции фасадов здания использованы пропорции оконных и дверных проемов, повторяющиеся мотивы пластического декора: плоские ниши, арки проемов. Фасады здания завершает аттик с лежачими окнами и широкий карниз, поддерживаемый спаренными кронштейнами. Пластика фасадов усилена раскреповкой карниза, портиками и боковыми ризалитами, ступенчатыми парапетами.  Все элементы декоративного оформления фасадов утоплены в ниши, разделенные ритмом плоских лопаток.

По сравнению с главным, южный фасад дворца решен более изысканно. Венки и гирлянды расположены в тимпанах оконных и дверных проемов, переплетаются на фризе антаблемента, свисают с волют капителей пилястр. Вазы с венками, поставленные в полукруглые ниши, согласуются с ритмом ваз на балюстраде садовой террасы. Сохранившиеся интерьеры помещений парадного этажа - двухсветного овального зала, полукруглой гостиной, кабинета с нишами, отличаются особой тонкостью деталей. В отделке помещений использованы лепнина, росписи, позолота. 

         Пластика фасадов здания противопоставлена простым и сдержанным формам архитектурного окружения и является выражением строгой ясности и лаконичности основной архитектурной темы.

          Авторство П. А. Ярославского[19] документально не подтверждено. Вопросами атрибуции дворца занимались многие исследователи. Г.К. Лукомский указывал на то, что «мастером - создателем усадьбы мог быть во время его постройки лучший екатерининский зодчий, но ничью руку не напоминает архитектура дворца. Только есть что-то общее в деталях (а может быть что-то общее в мастере - лепщике) с церковью в Бабаях. И если доподлинно известно, что ее строил П. А. Ярославский, то нельзя ли ему приписать постройку дворца в Мерчике»[20]. Племянник харьковского губернского архитектора, также архитектор В.И. Ярославский, среди многих работ своего дяди не называет дворца в Мерчике. Однако в своих записках, помещенных в первом выпуске «Харьковского сборника», он вспоминает, что, проживая у А. А. Палицина, часто бывал в Мерчике у Г.Р. Шидловского, для которого делал чертежи «увеличения каменной церкви и устройства в ней нового иконостаса[21]. Он пишет, что однажды в Мерчике «…застал у него (Г. Р. Шидловского) дядюшку Петра Антоновича с планами».

         Игорь Эммануилович Грабарь автором проекта дворца считает В.И. Баженова. Искусствовед писал, что «на территории СССР существует здание, в котором, как в фокусе, собраны все баженовские приметы, разбросанные в отдельности в различных его постройках. Это прекрасный дом в усадьбе … Мерчик Харьковской области…».[22] Баженов в Харькове не бывал. Вернее всего, Шидловский в одной из своих поездок в Москву обратился к Баженову с просьбой о выделении ему проекта, по которому выстроили дворец под наблюдением П.А. Ярославского.

         Второе направление работ по установлению авторства здания дворца в Мерчике связано с именем П.А. Ярославского (1750-1809), назначенного на должность губернского архитектора в 1780 году.  П. А. Ярославский – уроженец г. Ахтырки Сумского уезда Харьковской губернии. Образование он получил в Харьковском коллегиуме, где в 1768 году были образованы «новоприбавочные классы» с преподаванием наук по инженерии, фортификации, геодезии, живописи и архитектуре. Своим учителем Ярославский считал И. Вилянова, который сам прошел школу от ученика до «заархитекта» Слободско-Украинской канцелярии. Практическую деятельность П. А. Ярославский начал в 1765 году, работая в должности «архитекторского» помощника. В 1765 году началось строительство генерал-губернаторского дома в Харькове, которым руководил архитектор И. Вилянов. В 1773 году Ярославского, на основании его рапорта губернатору Щербинину о необходимости привлечения к работе квалифицированных архитекторов, вместе с другими учениками «новоприбавочных классов» М. Калиновским, П. Горленко, Р. Лукьяновым посылают в Москву в Школу Кремлевской экспедиции для дальнейшего усовершенствования в области архитектуры. С декабря 1773 по февраль 1775 годов Ярославский проходил стажировку в архитектурной команде под руководством архитектора В.И. Баженова, где он с учениками «…обучаясь и приспосабливаясь к строящимся и построенным зданиям, некоторую часть прочертил правила перспективой  по указаниям господина архитектора Баженова…»[23]. По свидетельству Соколюк Л. Д., изучавшей развитие художественного образования на Украине, П. А. Ярославский по возвращении из Москвы становится губернским архитектором и одновременно преподавателем архитектурного класса Харьковского коллегиума[24]. В 1776 году он получает звание архитектора. В этом же году начинается строительство здания дворца в Мерчике. Д. И. Багалей в своей монографии по истории города Харькова большое место уделяет творчеству харьковского губернского архитектора. В перечне его многочисленных построек в Харькове, городах Харьковского наместничества, в перечне проектов, подписанных рукой губернского архитектора, нет даже упоминания о постройке дворца в Мерчике.

      Третье, стилистическое направление, подтверждающее принадлежность здания дворца в Мерчике к произведениям баженовской школы, связано с анализом ряда произведений В. И. Баженова и других авторов с целью установления в творческом методе архитектора единых композиционных и стилистических приемов. В решении планов большинства его построек прослеживается наличие овальных и полуовальных помещений, размещение главных помещений на пересечении композиционных осей. Многие помещения дворца в Мерчике по конфигурации повторяются в других постройках (дом Румянцева на Моросейке, план собственного дома Баженова).

         В решении фасадов дворца использованы характерные для его творческой манеры приемы: все фасады зданий решены по-разному; в композиции фасадов использован прием противопоставления крупных монументальных форм тонко и изящно прорисованным деталям с применением «колоссального» ордера, что придавало величественный масштаб постройкам. Использование общих приемов декоративного оформления фасадов и интерьеров наблюдается во многих сооружениях Баженова. Так, гирлянды фриза на ризалитах дворца в Мерчике тождественны гирляндам дома Разумовского и Эрмитажа в Кускове. Характерным для его построек было использование для оформления фасадов ниш со скульптурами и вазами. «Как никто из русских архитекторов ХУШ века, – писал И. Э. Грабарь, – Баженов проектировал, где только мог, ниши для статуй, вставлял в стены каменные барельефы, врезал в них вазы, предусматривал особые места для постановки фигур. Уже одно подобное обилие скульптурного убора снаружи и внутри здания заставляет при взгляде на него насторожиться и искать, нет ли в его замысле еще других, верных признаков баженовской руки»[25]. 

         Выбор сравнительного ряда аналогий основывался на близости формально-композиционных приемов решения фасадов зданий (Дом Долгова и дом Прозоровского на Полянке архитектора В. И. Баженова; дворец в Мерчике; дом Долгорукова на Пречистенке неизвестного автора; дом Прозоровского на Тверской архитектора М. Ф. Казакова). Все перечисленные здания двухэтажные, с цокольными и аттиковыми этажами. Они решены с использованием «большого» ионического ордера и поэтому могут быть сравнимы между собой.  Пропорциональные отношения размеров элементов ордера по отношению к модулю колонны близки для зданий В. И. Баженова и дворца в Мерчике и не сопоставимы с постройками М. Ф. Казакова. Сравнение построек П. А. Ярославского и здания дворца в Мерчике невозможно из-за их различий по типологии, формальным признакам, композиционному решению.

Увы, описание современного состояния дворца будет мартирологом – длинным перечнем утрат и перестроек, нарушивших первоначальный замысел автора. Использование здания в качестве учебного заведения и позднейшее его запустение пагубно сказалось в первую очередь на архитектурном декоре дворца. Южный фасад дворца пострадал, пожалуй, в наибольшей степени. Насколько можно судить по фотографиям 1960-70-х гг.,[26] лепной герб Духовского сбит с аттика южного фасада ещё в советские времена. Дальнейшие утраты связаны уже с последними десятью годами. Медальоны, расположенные непосредственно над окнами первого этажа, утратили лепные изображения венков и гирлянд; частично утрачен растительный декор фриза боковых ризалитов. Разрушена терраса с балюстрадой и лестница, ведущая от южного фасада дворца в партер парка. Боковые полукруглые фасады утратили лепной декор наличников окон первого этажа (гирлянды с бантами), а также аттика – в виде закрученной петлёй гирлянды и меандра. Странное дополнение в виде деревянного сарайчика получил восточный боковой фасад дворца. Пожалуй, наилучшим образом сохранился декор главного – северного фасада здания, если, конечно, не считать недавно заложенных кирпичом дверей центрального входа. Какой-то специфической изящности лишился дворец после того, как с его крыши были снесены трубы дымоходов, служивших как бы продолжением пилястров, будто проросших сквозь крышу. Внутри здание утратило почти весь лепной декор интерьеров, за исключением большого овального зала и кабинета, в котором Е. М. Духовским был устроен домашний музей[27]. Сам овальный двухсветный зал в советские времена разделили на два этажа.

Состояние здания приближается к аварийному. Ещё четыре года назад – летом 1999 года - большинство окон было застеклено. Сегодня же во всём дворце и двухэтажном флигеле напротив, а также в так называемом хлебном магазине, нет в окнах ни единого целого стекла. Следствием этого является повышенная влажность внутри помещений, которая в совокупности с резкими перепадами температур в осенне-зимней период не может не привести в самое ближайшее время усадебный комплекс к полному разрушению. 

Парк усадьбы сформирован на склонах глубокой балки, по дну которой были вырыты два пруда с живописными очертаниями берегов, с островами и полуостровами. По склонам балки проложен серпантин парковых дорог с кирпичным мощением, приспособленных для верховой езды. Площадь парка составляла около 70 гектаров. На территории парка выделены зоны верхнего и нижнего ярусов паркового пространства. Верхний парк имел развитую систему дорожек, с которых раскрывались широкие виды и панорамы всей усадьбы и окружающего ландшафта. В долинной части сконцентрированы основные постройки (погреб, грот, колодец-ротонда, беседка на острове, мостики), а также искусственно устроенные элементы композиции, имитирующие природные формы (искусственные пруды, острова и полуострова, террасы склонов, сеть парковых дорог). Долинная часть парка, наиболее приближенная к парадному двору, стала основной прогулочной зоной усадьбы. Искусственные пейзажи сформированы на основе местных пород растительности: липы, дуба, с включением хвойных пород.  В планировке пейзажного парка прослеживается разнообразие раскрывающихся видовых перспектив, основанное на сочетании парковых пространств разных типов.

Продуманная система восприятия садовых пейзажей по маршруту движения вокруг прудов создавала разнообразие сменяющихся пейзажей. В северной части парка созданы открытые пространства, имитирующие естественные лесные массивы с кудрявыми группами разнолиственных деревьев, одинаково привлекательных в разные времена года. Основное внимание при формировании крупных массивов уделено характеру декоративного обрамления полян, опушек, зеленых кулис. В планировке партера применен прием перспективной коррекции пространства, за счет слабо заметного схождения боковых парковых аллей, отделявших газон от стриженой растительности боковых кулис.

Сегодня парк выглядит весьма непривлекательно. Мало что осталось от строений. Неподалёку от самой усадьбы сохранились развалины грота, которые местное население в последние годы активно разбирает на кирпич. В Журавлевом яру, посреди заболотившегося пруда, еще угадываются очертания насыпанных островов.

Единственным объектом на территории усадьбы, который не обделён человеческим вниманием, является церковь. За последние годы здесь произведены работы, которые можно назвать скорее ремонтом, но никак не реставрацией, поскольку оригинальный облик строения восстановлен не был.

         Кроме каменных построек дворянской усадьбы, церкви, здания волостного правления в описаниях села этого периода упоминаются селитренный и кирпичный заводы,[28] а также существовавшие при имении винокуренный завод и паркетная фабрика.[29] В 1840-е годы имение Старый Мерчик переходит в собственность девице Наталье Алексеевне Шидловской, по первому мужу графиня Орлова-Денисова, в последствии Лужина. С 1881 г. Старый Мерчик принадлежит инженеру Евгению Михайловичу Духовскому, который, по одним сведениям, купил имение у казны, а по другим – получил его из казны в качестве вознаграждения за деятельность по строительству железных дорог. Последний не только установил свой герб, но также и пристроил к церкви по собственному проекту каменную колокольню[30].

В течение второй половины ХIХ века в хозяйственном укладе имения значительных изменений не произошло. В конце ХIХ ст. заметно оживилась деятельность паркетного завода, расширившего рынок своей продукции по территории России.